В то же время непривычность и неоднозначность таких построений делает прочтение архитектуры XXI века крайне непростой задачей, требующей хорошей базовой подготовки и способности к анализу, превращая её из искусства социального в искусство интеллектуальное, всё менее и менее доступное восприятию обществом. Это, в свою очередь, вызывает у последнего внутренний протест и отторжение. Силы взаимного отталкивания начинают превалировать над силами взаимного притяжения, неся в себе скрытую энергию разрушения, делая общественный диалог архитектора и окружающего его социума практически невозможным.
Известная всем история архитектуры, понятная и прослеживаемая от зарождения до нынешних времен, завершается на наших глазах. Во многих отраслях, результаты деятельности которых являются неотъемлемой составной частью строительного процесса, достигнут потолок технических и технологических возможностей. Наметившиеся контуры Шестого технологического уклада, к ключевым направлениям которого относятся биотехнологии, системы искусственного интеллекта, глобальные информационные сети, интегрированные высокоскоростные транспортные системы, компьютерное образование, формирование сетевых бизнес-сообществ и многое другое, пока не способны оказать существенное влияние на развитие Архитектуры как профессии ввиду их дороговизны и недостаточного веса в мировом производственном процессе. Количество различных вариантов смешения стилевых комбинаций тоже ограниченно и вскоре будет исчерпано, а новых прорывов в технологии и производстве материалов для строительства, способных повлиять на архитектуру, как в своё время это произошло с появлением проката металла и железобетона, пока не предвидится. Профессия находится у технологического предела развития, и разрешить это возникшее внутреннее противоречие в рамках сегодняшней ситуации пока не представляется возможным. Выходом из этого тупика могли бы стать кардинальные изменения в общественно-социальной модели существования человечества, примером чего можно считать революционное появление в начале ХХ века концепций конструктивизма и Баухауса.
Именно тогда один из основоположников развитого конструктивистского течения «супрематизм» Казимир Малевич своими Архитектонами разрушая основы традиционной архитектуры, утверждал новый порядок архитектурного мироздания через признание неполноценности конструктивизма как ограниченного рамками инженерной мысли течения, лишенного вселенской неумышленности и случайности всего сущего в сложной гармонии мира.
Попытка была решительной и привела к масштабным тектоническим сдвигам в теории и практике архитектуры. Сегодня столь значительных колебаний в творческом пространстве, а значит, и революционных предпосылок, способных привести к слому существующей модели поступательного развития, пока не создано, а значит, и нет причин ожидать создания теорий, способных существенно изменить сложившиеся принципы формирования архитектурной среды. Всё это приводит к неутешительным мыслям о скорой утрате Архитектурой своей созидательной составляющей, являвшейся на протяжении тысячелетий отражением развития общества. Профессия теряет своё общественное значение и влияние, становясь в один ряд с прочими ремеслами, главной задачей которых является обслуживание бытовых потребностей населения в местах его проживания, и незаметно перемещается из области культуры в сферу услуг.
И всё же хоронить Архитектуру как самостоятельный вид творчества пока рановато. Ещё сохранились школы, где по-прежнему готовят достойную смену мастерам, воспитывая из них людей, способных сохранить и творчески развить вековое наследие профессии, не давая окончательно разрушить выстраивавшиеся тысячелетиями принципы созидания. Возможно, именно их выпускники смогут соединить воедино багаж полученных знаний и новые технологии, перелистнув следующую страницу в истории Архитектуры.
#3
В Архитектуру редко попадают люди, никогда ранее не сталкивавшиеся в жизни с представителями этого закрытого сообщества. Архитектор – это профессия династийная, а это значит, что при наличии в семье хотя бы одного архитектора очень велика вероятность, что дети изберут именно такой путь. Причин у этого много, и среди них особенности воспитания в архитектурных семьях, проистекающего из искусственно сформированного круга общения, где с ранних лет детей знакомят с различными видами искусства и творчества. Свобода самовыражения в такой среде ставится во главу угла системы воспитания, что подкрепляется посещением специализированных школ с творческим уклоном подачи информации. В них дети с ранних лет учатся собирать под руководством педагогов из разных, подчас совершенно непривычных, материалов самые невероятные объёмные конструкции, очень отдалённо напоминающие привычные предметы, но это позволяет подсознательно сформировать у детей чувство гармонии правильных пропорций составных частей моделей и их конструктивное устройство. Конечно, они и рисуют, но по-своему, не так и не то, что обычно рисуют в привычных художественных школах. Если вы хотите вырастить из ребёнка настоящего архитектора, не стоит отдавать его в традиционную художественную школу. Ему будет потом очень тяжело перестраивать мышление с образного, свойственного художнику, на структурно-конструктивное, отличающее способ мышления архитектора.
И всё же архитекторы очень любят рисовать, хотя порой их эскизы к проектам, в отличие от графических шедевров архитекторов эпохи Возрождения, выглядят, с точки зрения обывателя, совсем не эстетично и уж точно не обладают, вне привязки к весу самого имени автора, самостоятельной художественной ценностью. Архитектору сегодня приходится мыслить существенно быстрее, нежели его коллеге из прошлого. Алгоритмы, применяемые им в этом процессе, включают в себя значительно больше вводных и приводят к тому, что его эскиз выглядит как символьная запись пространственной модели, а не самодостаточное произведение искусства. Но это вовсе не значит, что современные архитекторы не умеют рисовать или создавать живописные полотна. Более того, многие из них могут похвастаться персональными творческими выставками и членством в союзах художников. Произведения, созданные архитекторами, нередко отличают особый взгляд на мир и необычная техника исполнения, правда, эта часть их творческой жизни, как правило, не относится к профессиональной деятельности и служит своего рода способом переключения сознания.
Изначально многомерная работа архитектора не ограничивается только эскизной зарисовкой своей идеи. Архитектор выпускает на основе своих эскизов подробные чертежи, являющиеся необходимым техническим этапом донесения до строителя задуманного архитектором объёмно-пространственного замысла, на которых в понятных для исполнителя проекциях отражены все детали и узлы будущего здания и без которых строительная реализация проекта просто невозможна.
Архитектором быть непросто. Сложность профессии состоит в том, что в процессе формирования идеи в полной мере и одновременно задействованы оба полушария мозга, на что в реальности способно очень ограниченное количество людей. Симбиоз творчества и математического расчета – это особое пограничное состояние, в котором мозг в режиме мультизадачности анализирует проблему, сформулированную архитектором в качестве суперзадачи, в результате решения которой рождается то, чего раньше не существовало в природе вещей. Как это происходит, не знает даже сам архитектор, потому что это происходит как мимолётная вспышка, фиксирующая за мгновение сложившийся результат сложнейшего баланса десятков, а то и сотен составных элементов. В этом и кроется магия рождения произведения архитектуры, и именно это позволяет даже неподготовленному стороннему наблюдателю легко отличить здание, несущее в себе результат этой сложной работы мозга, от объекта, рождённого без вспыхивания этой искры.
Освоение архитектуры очень непростой и долгий процесс. Первые шаги в этом направлении родители помогают делать детям с 5—6 лет, и тогда ребёнок впервые переступает порог детской архитектурной студии. Следующим этапом становится чертёжно-графическая и художественно-рисовальная подготовка, предшествующая поступлению в одно из профильных высших учебных заведений. Но здесь стоит немного оговориться.
Сегодня методы подготовки архитекторов в России и во всём остальном мире существенно отличаются, несмотря на вступление России во Всемирную торговую организацию и принятие Болонской образовательной системы. Архитектурное образование в СССР было основано на классическом формате с последовательным изучением комплекса стандартных предметов, определяющих высшее образование, и набора специальных профильных дисциплин, характерных только для подготовки специалистов-архитекторов. За широту охвата и уровень образования эта система была в свое время признана ЮНЕСКО лучшей среди всех программ всех профильных образовательных учреждений мира.
